Авторская зарисовка главного редактора Shopping Live Plus о Майе Плисецкой.
Она стала легендой при жизни. Танцевала на лучших площадках мира, от Большого до «Метрополитен». Ее грацией и стилем восхищались несчитанные тысячи поклонников балета в Нью-Йорке и Париже, Лондоне и Буэнос-Айресе, Сиднее и Токио. Ее жизнь — это путь через тернии к звездам. Она — Майя Плисецкая.
…в свое время, на съемках документального фильма из цикла «Замечательные женщины России» для одного из телеканалов, автору этих строк посчастливилось лично общаться с этой удивительной женщиной. Уже тогда, в 2006-м, Плисецкой было за восемьдесят, точнее 81 год. Это невообразимая цифра — но еще более невообразимым было то, как она выглядела — и не столько внешне, хоть и очевидно не на свой возраст, в своем любимом пиджаке от Кардена, подарке кутюрье, а именно внутренне. Так получилось, что ее характер — яркий, сильный, самобытный — проявился даже не столько в процессе непосредственно интервью, сколько после него, во время неформальной беседы в их с Родионом Щедриным квартире на Тверской. Ее как-то не очень естественно было называть Майей Михайловной — живая речь, остроумие, быстрые реакции, смех. Казалось, что напротив стоит ровесница!
И вот, изучив во время разговора небритость автора и его «дизайнерские» джинсы с дырками, Плисецкая безапелляционно изрекла:
— Рваные джинсы ваши мне нравятся. А вот небритость — нет!
Преодолев первоначальное смущение, пришлось говорить, что каждому свое — и стараешься выглядеть так, как нравится именно тебе, а не кому-либо еще. На что Майя Михайловна ответила — и тут в ее голосе зазвучали стальные, но при этом одобрительные интонации:
— Правильно! Я тоже всю жизнь поступала так, как считала нужным!
Эта сталь как-то сразу напомнила, что у Плисецкой был сложный и в чем-то авторитарный характер. Об этом охотно говорили ее недруги. Об этом писала и она сама в своей замечательной автобиографической книге «Я, Майя Плисецкая», зачитанной мной еще до встречи с ней до дыр. Наверное, отчасти это так. Но запомнилась она совсем другой. Она была взаправду потрясающей: нечасто встречаешь людей, от которых словно бы исходит сияние. В самом прямом, буквальном смысле: ее аура чувствовалась физически. Плисецкая была словно бы с другой планеты — и пусть это звучит банально.
А ведь именно этот внутренний стержень сделал Майю Плисецкую не просто выдающейся, а именно великой балериной, лучшей в мире в свое время. Позволил ей не только добиться феноменальных успехов и блистать на ведущих сценах мира, но и преодолевать трудности совсем иного, не балетного рода — когда на нее, «неблагонадежную» дочь расстрелянного «врага народа», всячески давили власти. Когда не выпускали из страны с гастролями Большого театра и угрожали сделать невыездной навсегда, что было бы ужасным вариантом для балерины ее уровня, ее таланта и ее амбиций. Но Плисецкая упрямо шла вперед, не боялась конфликтовать, когда чувствовала, что это позволит ей сделать еще один шаг вперед. Невзирая на погоду.
То, как Плисецкая прожила свою жизнь, каких успехов — поистине космического масштаба — она добилась и какие трудности преодолела — это действительно история о том, как через тернии достигаются звезды.
Здесь нужна сталь, легированная.
При этом она была женщиной мудрой, уважительной к людям, признающей свои ошибки, самокритичной, без высокомерия и, что самое важное, смотрящей на мир широко открытыми глазами. Это читалось и по ее книге, и по ее интервью для того документального фильма.
Но была ли она счастлива? Не как великая балерина, которой рукоплескали поклонники по всему миру. И не как Муза Пьера Кардена. А как женщина? Известно, например, и об этом говорила сама Плисецкая в своей книге, что детей с Родионом Щедриным у них не было, потому что вопрос тогда стоял так: дети или карьера. Поэтому и вопрос об ее счастье в жизни — очень интимный и требующий ответственности. Но ответ прост: абсолютно уверен, что да. Без всяких сомнений. И вот почему.
В начале книги Плисецкой — короткое посвящение: «Щедрину». В ней она много пишет о муже — увлекательно и искренне. Об их знакомстве, его ухаживании, о томительных расставаниях во время бесконечных гастролей и о встречах-вспышках после них. О том, что именно он был причиной того, почему она не осталась на Западе. Но лучше один раз увидеть…
Во время того интервью, где-то в середине его, в квартиру вошел Родион Щедрин, в черных брюках и черном джемпере. Веселый, румяный, с мороза. Плисецкая сразу прервалась, как-то даже засуетилась, глаза ее загорелись:
— Родя, ты откуда?
— С «Радио «Свобода», — энергично отвечал он. — Тоже давал интервью.
— Там щи на кухне, Глаша сделала, будешь?
— Буду, а мешать вам не буду, — и с этими словами Щедрин неторопливо удалился на кухню…
…в этот момент это больше не была звезда международного масштаба. Не легенда балета, навсегда ставшая частью его истории. Перед нами сидела любящая жена. И очень счастливая женщина.
P.S. Еще при жизни Майи Плисецкой Щедрин дал интервью Владимиру Познеру, это было в 2012 году. На в чем-то шутливый вопрос о золотой рыбке и трех своих желаниях Щедрин трижды, без, наверное, ожидаемой при такой ситуации улыбки, ответил: «быть вечно с моей женой».
#shoppinglive #shoppingliveplus #счастьебытьженщиной #майяплисецкая #балет